Режиссер Свободы Савика Шустера: Я знаю, на каких спикерах будут рейтинги

Лида Несмачная – о шефе, топовых политиках и сложности прямых ефиров

Вечер пятницы сложно назвать удачным для политического ток-шоу, но именно тогда выходит «Свобода слова Савика Шустера» – программа, которая с перерывами транслируется с начала 2000-х. Традиционно в программе участвуют топовые политики. В последнее время дополнительным преимуществом программы являются заседания СНБО. Зачастую после брифинга секретарь СНБО Алексей Данилов мчится сразу в студию Шустера, чтобы пояснить решения этого органа.

Между тем не только гости и ведущий создают «картинку». В ток-шоу важна драматургия, фокус камеры и вовремя показанная реакция зрителей в зале. За это отвечает Лида Несмачная – главный режиссер телеканала Савика Шустера.

Пообщаться с Лидой мы договорились в пятницу – за несколько часов до прямого эфира – в павильоне, где проходят съемки программы Шустера. На входе у нас проверили сертификаты вакцинации в «Дії» и пустили в большую белую студию, подсвеченную разноцветными огнями.

До работы на шоу Шустера я была равнодушна к политике

– Вы пришли на шоу Шустера в сложном для Украины 2014 году. Как это было?

– Сразу после института я работала в компании «Таврийских игр». Мы делали огромные шоу, в которых участвовали 11 тысяч зрителей на площади, рок-звезды и их поклонники. Но в какой-то момент я поняла, что мне скучно, хотелось больше драйва. И я пошла в «телик»: начинала с кулинарных шоу, потом перешла на реалити-шоу «Монстры шопинга», «Званый ужин». 

В 2014 году Савик искал главного режиссера на место предыдущего из Москвы. Меня немного смущал переход от реалити к политическим прямым эфирам, но это был короткий период сомнений. Я влилась достаточно быстро. 

Хотя к политике, в принципе, была равнодушна. Помню на одном из первых эфиров, я спросила: «Слушайте, что за седой дядька стоит у микрофона? Мы можем там контровый (свет) поменять?». Оператор мне отвечает – Лида, это премьер-министр. 

– Когда вы почувствовали себя уверенно в политической повестке?

– На самом деле не надо быть суперпродвинутым в политическом плане и знать всю подноготную. Это скорее мешает, чем помогает. Я смотрю по зрителям в зале: у нас две камеры все время показывают аудиторию. Именно их реакция дает мне понять, что интересно, а что – нет. Интуитивно я уже через полгода работы начала “ловить” рейтинги, а потом по цифрам видеть, что действительно “взлетело”. Плюс у Савика есть свой зритель. Это люди, которые годами и целыми поколениями смотрят его каждую пятницу. Например, сейчас нас смотрят около 8 млн человек. 

– Кто главный в работе над подготовкой шоу – вы или Савик Шустер?

– Савик очень деликатен с режиссерами, так как имеет опыт руководства телеканалом НТВ. Когда в шоу появляется новый эпизод, он всегда интересуется тем, что скажут режиссеры. Он ставит задачу – я предлагаю, как сделать. Он не работает с режиссерами, которым не доверяет.

В прямом эфире все должны понимать, что делать. Если кто-то из команды в последний момент решит что-то поменять и сделать по-своему – не вопрос, но я просто не успею это снять. Савик в этом плане командный игрок. Помимо этого, он абсолютный автор контента.

– За какие задачи отвечаете вы?

– Так как мы выходим в прайм-тайм с мастодонтами, мой кусок работы – поймать внимание зрителя, вернуть его после рекламной паузы. Я всегда заранее изучаю, кто главный спикер, кто его друг, а кто – враг. Предполагаю возможные реакции. Это наша работа с операторами, которые отвечают за каждую камеру – показывать эмоции гостей и людей в зале.

– Вы как-то влияете на список гостей?

– Никак. Это редакционная политика, и хороший режиссер в это не вмешивается. Моя задача – подобрать правильное визуальное решение. Например, сегодня, в день эфира, гости в студии поменялись на 60%.

Если политики харизматичны, просто ставишь камеру, и все будет идеально. Если менее харизматичны, надо думать, что делать с крупными планами, с темпоритмом… 

– Без привязки к политическим взглядам можете назвать топ-5 самых харизматичных политиков Украины, на ваш взгляд?

– Скажем так: я точно знаю, на каких спикерах будут рейтинги. Например, приходит Олег Ляшко и демонстрирует свои туфли… Из новых политиков – это Давид Арахамия. Так же яркий и безапелляционный Михаил Саакашвили. 

Без конфликта нельзя раскрыть истину

– Как вы выходите из ситуации, если темы, которые запланированы на эфир, уже обсуждали в других политических шоу? Как вы добиваетесь другой картинки, если спикеры на эту тему уже поговорили на другом эфире?

– Программа Савика существенно отличается от других политических программ. Даже если это одна и та же тема и те же спикеры. Савик всегда выводит политиков на суть вопроса. Роль ведущего и автора здесь огромная. В Украине мы все равно находимся в определенном информационном поле. Как правило, у общества существует два полярных мнения на одну проблему. А Савик вообще по-другому мыслит, дело в его международной «оптике».

Драматургию внутри площадки нам помогает вести команда главного редактора, который ожидает тот или иной результат. 

– Эфиры коллег просматриваете, вдохновляетесь какими-то идеями?

– Опираться на опыт коллег здесь бессмысленно. Наш проект принципиально отличается от других. Например, на многих других шоу драматургия развивается между спикерами, а ведущий выступает в качестве рефери.

У нас же главные – не политики, а аудитория из 100 человек. Это люди со всей страны. Спикеры пытаются убедить этих людей, смотря им в глаза. И если у них это получается, то украинцы им аплодируют, потому что до их сердец достучались.

– Сколько времени занимает подготовка к эфиру?

– Мы неизбежно завязаны под события. В среду мы уже понимаем потенциальную тему программы. В четверг Савик глубоко разбирает структуру, принимает решение по гостям, а по пятницам уже происходит полировка и реакция на “актуалочку”. События нужно показать грамотно и профессионально. 

– Как выстраивается взаимосвязь между темами?

— У нас драматургия идет по блокам. Три блока – это, в основном, три отдельных истории. При этом студия всегда сбалансирована: если нет конфликта и дискуссии – нет смысла в этом эпизоде. Без конфликта нельзя раскрыть суть, и это неоправданно дорого – показывать в эфире человека, который пришел просто поговорить.

Работа операторской группы в прямом эфире – это балет

– Вы с 2014 года работаете на шоу Шустера без перерывов?

– При Петре Порошенко у нас начались обыски, суды. В итоге нас закрыли на два года, пришлось сразу уволить много людей. Морально было очень сложно.

После возвращения проекта в эфир первую студию делал Дэвид (известный французский продюсер), а еще через два года позвали меня. Поняли, что все равно должен быть тот, кто в контексте языка и социальных тем. Французские коллеги крутые в работе с техникой, но они не всегда понимают боли наших людей – для них это такая умозрительная история.

– За семь лет много операторов и режиссеров в вашей команде поменялось? 

– Операторы – это бриллианты, которые нужно собирать, поэтому в операторской группе за семь лет мало кто поменялся. Есть операторы, которые просто не смогут со мной работать, потому что со мной надо быстро соображать, двигаться и одновременно выдавать красивую картинку. Им нельзя рефлексировать или не знать, кто у тебя на площадке. 

– Что делать, если кто-то из команды не смог выйти на работу?

– Сюрпризов быть не может: все приходят на площадку за четыре часа до начала эфира. На этапе подготовки мы всегда знаем, кто у нас на второй камере, на третьей… Работа операторской группы в прямом эфире – это сыгранный балет, поэтому эти люди практически незаменимы. 

– Какой был самый жесткий форс-мажор в эфире?

– Моя самая любимая история, когда Арсений Яценюк с Виталием Кличко вламывались в студию и я первым делом отправила туда камеры, чтобы снять, как они заходят. А когда мы дали обратный отсчет «3-2-1», я вижу, что сигнал ушел на канал, но в эфире «Интера» вместо нас сериал «Зимняя вишня». Очевидно, что цифры на YouTube мгновенно выросли из-за исторического контекста. Такая же ситуация потом повторилась с «Плюсами»: обратный отсчет, все прекрасно, а после рекламы – тебя нет в эфире. 

Я включаю телевизор в пятницу в прайм-тайм, а там на одном канале идет дейтинг-шоу, на другом – мужчина в блестках танцует стриптиз

– Правильно ли будет сказать, что политические ток-шоу в Украине популярнее, чем в других странах?

– Да, это так. После того как наше шоу закрыли, я год жила в Берлине. Однажды я включаю телевизор в пятницу в прайм-тайм, а там на одном канале идет дейтинг-шоу, на другом – мужчина в блестках танцует стриптиз. Немцы могут за бокалом пива поговорить, что Гитлер и нацизм – это плохо, но в общесоциальной сфере у них нет такой политической турбулентности. Для Германии исключительно развлекательные шоу в прайм-тайм – это норма. 

– Как на вас повлияла работа на шоу Шустера?

– Семь лет назад мне нужно было объяснять, доказывать… А сейчас я просто говорю: этот эпизод я вижу вот так – команда предлагает технические решения. Появились легкость и свобода.